Арт-терапия
Как это ни странно, арт-терапия, которая кажется со всех сторон инновационной, вдвое старше моложавого психоанализа. Клинические психиатры начала XIX века отмечали важность спонтанного творчества, которое в больном человеке укрепляет и возвышает психически здоровое «Я». Также врачи еще в те времена отмечали две важнейшие арт-терапии. Во-первых, она способствует социализации. Пациенты могут делиться своим творчеством с другими больными и близкими. Законченная картина, дописанный рассказ — это еще и большой плюс к самооценке. Творец априори ощущает себя сильнее, чем тот, кто ничегоне производит. Во-вторых, любое творчество способствует улучшению психовегетативных процессов и эмоционального фона. Известно, что даже чтение является одним из мощнейших успокоительных средств.
Термин “арт-терапия”, как правило, относится к художественному творчеству, но мне ближе широкая трактовка, подразумевающая любую позитивную творческую деятельность. Не только рисование или писательство, но и пение может значительно помочь в борьбе с расстройством психики. Вот как Оливер Сакс описывал одного из своих пациентов, выступавшего в церковном хоре: «Вернувшись в церковь и снова начав петь, Мартин стал другим человеком — возвратился к себе и нашел доступ к реальности. Темные призраки его личности — болезненный идиот, сопливый озлобленный мальчишка — ушли; исчез и раздражавший всех безличный вундеркинд-автомат. На их месте возник достойный и уверенный в себе человек, пользующийся уважением других обитателей Приюта. Но настоящим чудом был сам Мартин, когда он пел или слушал музыку с восторженным напряжением, поистине как «собранный воедино, внимающий бытию».
Современная арт-терапия подразделяется на экспрессивную и импрессивную. В первом случае используется терапевтический эффект от уже готовых произведений искусства. Пациентов знакомят с великими картинами, романами, иногда приглашают танцоров или чтецов. Стройная гармония, вложенная в эти работы, как бы передается аудитории. Второй метод подразумевает непосредственное вовлечение в творческую деятельность. Это может быть что угодно, от лепки из глины и вплоть до театральных постановок: я знала человека, который в жизни не мог связать двух слов и испытывал сильнейшие панические атаки в обществе, но на сцене он совершенно преображался, вживаясь в выданную ему роль. Кроме того, пациенты учатся устанавливать связь между творчеством и собственным опытом.
При шизофрении деперсонализация, отсутствие эмпатии, непонимание себя и окружающих, является основным симптомом, на излечение которого направлена арт-терапия. Нередко терапевт вовлекает подопечных в своеобразный мастер-класс. Требуется разобрать ту или иную работу, рассказать, о чем она, что имелось в виду, и как это соотносится с индивидуальным внутренним микрокосмом больного. Здесь творчество становится важным инструментом для самосознания. Это такое зеркало, в котором шизофреник может наконец- то увидеть цельного себя.
Творчество не только дает трансперсональный опыт, выводящий человека за пределы собственной личности, но и помогает создать разнообразные образы и метафоры себя. Ведь в каждом из нас друг с другом борются не ангел и бес, а целый парламент различных идей и интенций, каждую из которых можно было бы выразить в виде литературного героя. Таким образом, человек учится не только контролировать и различать свои порывы, но и давать себе необходимую свободу, не скатываясь в невроз или психоз.
Существует также детальный герменевтический анализ творчества душевнобольных. Какие вопросы задает терапевт? Он помогает участникам арт-терапии, рассказать о своих работах, не просто написать и представить публике, но и уметь объяснить, что скрывается за каждым символом. Спрашивается, что пациент чувствовал в процессе подготовки мыслеобраза работы, во время реализации, по итогам законченной работы. А еще терапевт выделяет в работе наиболее устойчивые идеи и образы, после чего предлагает их трактовку. В этом плане арт-терапия может использоваться не только как лечебная программа, но и диагностическая.
Многие терапевты имеют художественное образование. В США и Великобритании доля специалистов с образованием от искусства приближается к 90 %. Здесь сложно однозначно сказать, кто же является настоящим лекарем: врач-клиницист или художник, творец. Особенно когда удается пробудить творца в своих подопечных.
Терапевтические техники есть даже в средневековых методах оздоровления или даже в совсем архаических. Клод Леви-Стросс приводит историю шамана, который излечивал реальные болезни через простой трюк: он заговаривал болезнь, после чего выплевывал окровавленный катышек и говорил, что он исторг болезнь (на самом деле он заранее прятал его за щекой). И люди действительно исцелялись. Главное верить. Быть может, это ближе к психосоматике или плацебо, но Мишель Фуко в свою очередь приводит пример, как в больницах XVII века перед пациентами тоже устраивали представления: появлялись доктора, переодетые судьями, ангелами или представителями власти и наставляли больных на путь истинный, после чего те совершенно исцелялись, уверовав, что на них обратили внимание высшие силы.
По этой причине я бы отнесла к арт-терапии не только творчество, но и игру. Играть можно в широком смысле: не только в карты или домино. Можно выдумать себя и отыгрывать эту роль. Игра и творчество – это еще и легкое отношение к жизни. Бунинское «легкое дыхание». Кстати, поэты Серебряного Века выделяли еще один аспект творения — жизнетворчество. Брюсов, самый главный апологет, сам себя довел до сумасшествия. Это лишний раз подтверждает, что иногда маска определяет и бытие, и сознание.
Какая арт-терапия полезнее? Сконцентрированная вокруг ярких цветочков или показывающая холодные и черные картины? Как уже было сказано: «Сила в правде». Творчество нужно для того, чтобы раскрыть человека таким, какой он есть. Чтобы он себя увидел, узнал и принял. Арт-терапия не должна подменять одни взгляды другими, более социально приемлемыми. Нет, пусть творчество будет искренним и честным. Откровенный диалог через творчество — это и есть главное достижение терапии.
