Упоение войной
На днях через ленту в соцсетях мне попалось сообщение о том, что на Донбассе был убит Игорь Грач, журналист, поэт и доброволец из Нижнего Новгорода. К посту о смерти, как полагается, прицеплены 112 траурных свечей разного калибра. Сын погибшего со словами «Папа… Мне некуда это написать…» раскидывает его стихи по патриотским группам. Стоит ли умирать на чужой войне? Давайте я расскажу, как и почему я перешла в протестный лагерь из ватно-марлевого.
Для многих собеседников оказывается внезапным открытием, что приблизительно до 2015 года я состояла в имперски настроенных прокремлевских диванных войсках. До украинских событий я была аполитична. Это аморфное состояние души и разума очень сложно описать. Конечно, я знала, что у нас воруют. Не спорила с тем фактом, что у нас избивают журналистов, активистов и геев. Но это не имело никакого значения до тех пор, пока действовал пакт «свобода в обмен на хамон». Я была уверена, что политика меня не касается и не коснется. А в своих ранних литературных и культурологических работах я наивно полагала, что можно развиваться в узкой нише чисто эстетического и психологического искусства, не прибегая к анализу социума, экономики и прочих заумных и далеких материй.
Вы приветствовали Крым? Я — да. Я страшно гордилась отхапанным куском территории, глумилась над хохлами, негодовала из-за поджога в Одессе. Медийная мобилизация способствовала тому, что политикой увлеклись многие обыватели. Имеющие боевой опыт, но не имеющие особых перспектив в реальной жизни ветераны рванули на Донбасс, чтобы плечом к плечу встать к необстрелянным пацанам-добровольцам. Мы, как могли поддерживали эту войну в сети. Поглощали новости о наших победах и о косяках укров. Шутка ли, я сидела на «Политикусе» (ресурс братства НОД) и всерьез подумывала войти в число их авторов. А Стрелков-Гиркин какое-то время был моим кумиром. В общем, за Русский Миръ руками и ногами. Я даже простила Вождю третий срок и верила, что так оно к лучшему.
Так забавно оглядываться на себя. Что это было: морок, индоктринация, ресентимент, глупость? У меня проблемы с памятью и самовосприятием, так что та личность кажется мне другим человеком. Наверно, я хотела, чтобы моя страна вырвалась из стагнации и прозябания. Утянула за собой весь мир в кровопролитную и безысходную войну. Отключила Гейропе газ, а США — кислород. Я считала, что мы в силах тягаться со всем миром. Ради этого я была готова выскрести и сжечь все запасы хамона, чтобы потом в заключительном потлаче мы сожгли и друзей, и врагов.
Почему же я здесь, а не там? По той же причине, по какой я оказалась в ватном стане. Из-за Русского Мира. Два года назад я поняла, что Путин слился и предал всех, кто принимал в этом участие. ДНР и ЛНР восстали исключительно потому, что ожидали вмешательства российских войск. Он же поступил хитро: направил ровно столько сил и ресурсов, чтобы поддерживать конфликт в тлеющем состоянии, но этого было недостаточно для победоносной кампании. И вот уже три года конфликт тлеет, а люди гибнут. Разочарование сдернуло покрывало иллюзии. И через пару месяцев я начала замечать, насколько прогнила власть во всех остальных сферах. Сознательного революционерства за мной год-полтора.
Игорь Грач пал жертвой этой идеологии. Пуля в голову. Причем, скорее всего, не в бою с укропами, а в стычке с какими-то местными бандитами при очень мутных обстоятельствах. Он отправился на эту войну… за вдохновением. Нет, были и другие мотивы, но давайте возьмем самый иррациональный.
В одном из некрологов было сказано: «Он очень радовался, что снова едет туда, в ту его реальную жизнь, где он нужен. Где он БЫЛ нужен. Игорь, прости нас за все! Светлая память!»
Радовался, что едет на войну. Как думаете, это такой человек или такое общество? Так или иначе, это классический лишний человек, каких любит мой коллега Кладенец. Если уж ворошить биографию, то надо взять стихи. К слову, не самые худшие, хотя бы техничные. Обычно прилепинские литературные войска (Грач у нас засветился в сборнике «Я — израненная земля») пишут намного корявее.
«Мальчики под сорок,
волосы в снегу.
Разговоры, споры
через «не могу».
Пахнет свежей кровью
из недальних стран:
Леха — в Приднестровье,
а в Чечне — Шаран…
Мы ль их убили,
они ли нас…
-Помнишь, как были?..
-Помянем сейчас!»
Некоторые новости сообщают, что Грач поехал туда военным корреспондентом, журналистом. Я немного поискала (не слишком усердно) и никаких репортажей не нашла. Только стишки. Кстати, журналист взявший в руки оружие перестает быть журналистом. Без вариантов.
По поводу вдохновения, вот следующие строки:
«Десять лет стихов не писал. Думал, уже и не придётся больше. Возобновил свои штудии на Донбассе, причём сперва — от глухой безнадеги. Работа над прозой, хотя бы и журналистской, требует как минимум наличия стола, стула и свободного (не путать с личным!) времени. А стишки и в голове можно… Вот так и получился у меня за пару лет цикл о донбасской войне».
Любимая мною фашистская газетенка КП даже взяла у сына Грача небольшое интервью. Я зацепилась за следующую фразу.
«- Чем Игорь Грач занимался на Донбассе? Почему он решил туда уехать?
— В июне 2014 года один из знакомых показал ему фотографии, выхваченные у украинцев – там были дети, которых запытали до смерти, как в концлагере. Я не знаю, насколько эти фото были правдивы, но мой отец просто собрался и поехал туда. Он отправился на Донбасс как военный журналист, и он действительно создал там десятки статей, стихов, его публиковали в сборниках. Но кроме этого, он старался защищать людей, помогал полиции, у него было около пятисот боевых выходов… Там постоянно приходилось бороться с мародерами, пресекать провоз наркотиков через границу – скорее всего, какой-то бандит его и убил».
Просто собрался и поехал. Детишек защищать и писать стихи. Кстати, один стих мне даже понравился.
Мы отплатим —
не мы начинали.
Мы отплатим за всё сполна:
за разбитый вокзал в Дебале,
и за то…
что просто — война.
Всё простим —
а сейчас перемога!
Все отстроим,
а нынче — на слом!
Мы поправим и Господа Бога,
сотворившего лишнее зло,
все поправим,
и всех рассудим!
Здесь,
за снежною пеленой,
сами — боги мы!
…но не люди.
Нам уже не вернуться домой,
и вода студеного става
не отмоет кровь на руках
и оставят следок кровавый
поцелуи на детских щеках
и в испуге попятятся дети,
не узнав в героях — отцов…
…и луна бледно-желтая светит
в костяных глазах мертвецов…
…Автомат на груди чуть дышит.
Поздним снегом пуржит весна…
Нам казалось —
война всё спишет.
Ни черта
не списала
война…
Если война так ужасна и отвратительна, то зачем вы воюете? Ладно старенький Игорь Грач с пулей во лбу и мечущимся сыном — но сколько там погибло не отцов, а детей? Не тех детей, распятых и накачанных монтажной пеной, а двадцатилетних парней, которые повелись на пропаганду (с обеих сторон) и поехали туда. За стихами. За вдохновением. За смыслом. Убивал ли он сам? Преумножал ли он смерть? Сколько поэтов на проверку окажутся ебнутыми садистами, которые давно хотели пострелять в людей?
Они спешили туда, чтобы писать стихи об ужасах войны, о крови, мертвецах и обстрелах. Давясь рифмами, ехали проклинать братоубийственную бойню. Вся страна металась в эпилептическом припадке вдохновения. Запах крови ни с чем ни спутаешь.
За что умер Грач? За свои идеалы (свои ли)? За Русский Миръ (который, как проект, был прикрыт еще два года назад)? При попытке перераспределить потоки контрабандных прибылей (а что там еще делать к 2017 году)? За детей (за чужих, оставив своих собственных разбираться с грузом 200)? За стихи (опубликованные аж в «Литературной России» и прилепинском альманахе)? За абстрактные добро и справедливость (во имя Луны)?
Стало одним трупом больше, в остальном жизнь идет своим чередом.
