Мир навыворот

До чего дошло: американцы признали, что пандемия к-вируса по своему значению превосходит теракт 11-го сентября. Одним махом Запад отказался от прежней мифологемы, на которой все держалось, как на трех китах, и готов к следующей исторической эпохе. Мы, честно говоря, скучаем и ждем ее уже лет пять, но реальность, словно трамвай, всегда опаздывает.

Я понимаю, что у всех уже голова кругом от бесконечных новостей про к-вирус. Кто-то выкладывает на всеобщее обозрение дневники карантина, демонстрируя сперва иронию, а потом и неприкрытую скорбь по утраченному праздношатальному существованию. Кто-то подгоняет под это дело безумные политико-экономические прогнозы. Остальные считают заболевших и померших. Остальное растворилось в воздухе, разлетелось табачным дымом. Никто уже, кроме самых упертых колумнистов, не вспоминает про поправки. А уж мелочи, вроде предустановки российского софта на все гаджеты, кажется, позабыты даже теми, кто их выдумал и лоббировал.

В этом массиве одинаковой и бессмысленной информации очень выгодно смотрится статья Сергея Переслегина, футуролога старой школы. Он много говорит о влиянии эпидемий на развитие человеческого общества, однако обрывает речь на самом интересном месте. Переслегин считает, что к-вирус в сочетании с глобальным экономическим кризисом может стать ступенькой для перехода к новому технологическому укладу:

«Борьба США с Китаем, переизбрание Трампа и даже очередной удар по России, — все это важно, но не до такой степени, чтобы организовывать «мировую войну в форме эпидемии». В конце концов, все эти проблемы можно было решить и менее жестким, а, следовательно, менее обязывающим способом.

Но есть «проблема проблем». Переход мира к 6-му технологическому укладу. А 6-й уклад – это, во-первых, разрушение «экономики услуг» и «экономики впечатлений», относящихся к предыдущему 5-му укладу. Во-вторых, роботизация, аддитивные технологии и массовый переход к безлюдному производству. В-третьих, производство шаговой доступности, слабо зависящее от транспортных сетей и мировых рынков. В-четвертых, дистантное образование. В-пятых – виртуальные формы жизни, деятельности, досуга. В-шестых, криптовалюты, бартер, смарт-контракты.

Наконец, в-седьмых это замкнутые циклы в производстве, и, в-восьмых, рефлексивные модели управления, в отношении чего коронавирус вряд ли поможет. Зато с предыдущими позициями – все просто идеально.

Я бы заметил, что именно карантинные мероприятия в связи с коронавирусом есть разрушение глобализации и глобальных рынков, а также переток капиталов из областей финансовых технологий (прежде всего, банковских), экономик услуг и впечатлений в производственный сектор и сектор альтернативных финансовых технологий, представленных, прежде всего, Фондами, как новыми держателями «Казны» и смарт-контрактами, как новыми договоренностями.

То есть, коронавирус, подобно Первой и Второй Мировым войнам, окажется катализатором перехода общества к следующему технологическому укладу.

И это – исторический результат того же масштаба, что «чумной кризис» XIV-го века«.

Много всего упомянуто. Экономика впечатлений — нас, медийщиков и художников, интересует именно она. Каковы реальные потребности человека? Жрать, спать и быть лучше других. Жрут и спят во все века примерно одинаково, а вот то, что возвышает одного человека над массой ему подобных, меняется в зависимости от времени и культуры.

Прежде был актуален затянувшийся конфликт между четвертым и пятым технологическими укладами. Четвертый уклад — эпоха массового производства и массового потребления. Тот самый американский мирок, сошедший с лубочных плакатов пятидесятых. У каждой семьи машина, дом, гриль и консервированный томатный суп. Патриархальный папаня в костюме, мама — вечно занятая и улыбчивая домохозяйка, двое-трое детишек. Послевоенное поколение бэби-бумеров. Джетсоны и Флинстоуны одобряют.

Противостояние началось с культурного протеста, с бунта детей, которые отказывались перенимать ценности родителей. Красный май, хиппи, все эти Забриски-пойнты, поднимаются экологизм и философия нью-эйджа. Массовому производству противопоставляется индивидуальное, крафтовое (которое, как мы впоследствии выяснили, такое же, блядь, конвейерное, как и все остальное). Вместо рутины синих и белых воротничков новое поколение потянулось к саморазвитию, поиску внутреннего я, погоне за новыми впечатлениями. Наверно, кульминацией этого стремления стали эксперименты с ЛСД и аяхуаской. Проснулся интерес к экзотике. Индия манила толпы паломников. Для меня иностранные языки — сугубо практичный и не особо приятный инструмент, для них — очередной повод саморазвиться. Ситуация многократно усугубилась с появлением интернета. Как только весь этот люд хлынул в сеть и получил возможность постить фоточки в инстуху: все, хана.

Ладно бы разногласия ограничились соперничеством двух культур. Но после окончания достославного «Конца истории» по Фукуяме (торжество либерализма 1991-2001, споткнувшееся как раз о теракт в Нью-Йорке), наши хипстеры вдруг стали замечать, что им не хватает не столько свободы и саморазвития, сколько начальственных постов, которые по-прежнему занимали бессмертные старики из хрен знает каких годов. Это примерно, как пытаться пробиться на нашу эстраду, минуя кланы Пугачевой, Пригожина или Крутого. Поднявшуюся волну SJW, суд над Вайнштейном, кампании по сетевой травле влиятельных персон мы склонны рассматривать именно как процесс смены поколений у власти. Молодым, которые сами уже не молодые, не дают порулить совсем уж деды за 60-70. Вспомните хотя бы последние две предвыборные гонки в США.

Тем временем потребительская экономика полностью перестроилась под пятый техноуклад. Экономика развлечений и путешествий. Товаром стали впечатления, а не просто какие-то вещички, которые можно повертеть в руках. Разве что речь идет о souvenirs, дабы зафиксировать свои впечатления и достижения в форме, доступной для окружающих. Ведь мало получить эти самые впечатления, нужно еще и заявить о том, что вы их получили. Потому обязательна практика чекина на любых мероприятиях. Вот я у пэйволла, вот я у сцены, вот фуд-порно из ресторана, вот панорамная съемка из какого-то затерянного уголка планеты, который и нужен был только для того, чтобы туда доехать и зафоткаться. Эта экономика породила откровенно паразитарные издания, типа «Сноба» и «Афиши», создававшие моду и спрос на попсовые книги, выставки и заведения. Потребление впечатлений стало не просто сферой бизнеса, на ниве которого кормились пиарщики, журналисты и блогеры, а прямо-таки моральным императивом. То есть, неумеренное потребление материальных благ (все эти олигархически пьянки с икрой и элитными шлюхами на яхтах) — это, типа, плохо, а неуемное потребление впечатлений, беготня по тусовкам с криками о саморазвитии — это, типа, хорошо. Поверьте, следующие поколения будут громко смеяться над этими понтами, потому что у них будут своя мода и свое потребление.

Кирилл Кладенец, мой коллега, напомнил, что в начале эпохи модерна туризм был привилегией богатых бездельников и богемы. Можете обратиться к героям Томаса Манна в качестве иллюстрации. Однако глобализация шла полным ходом, превращая путешествия в обязательную форму массового досуга. В сытые нефтяные годы даже откровенные нищеброды могли позволить себе пусть в кредит, пусть в Турцию, но все-таки вырваться за пределы родного Урюпинска. На чем держится туризм? Первое — транспортная доступность: дешевизна, скорость и массовость. Второе — безопасность. Ха-ха, съездишь сейчас куда-нибудь, не зная, опустится ли за спиной железный занавес, отрезав путь домой. Или вон, в Индии сейчас почти линчуют белых людей, которых раньше любили и всячески обхаживали. Ну и третье — должен сохраняться сравнительно высокий уровень жизни и образования, поверх которого уже наносится потребность в посещении чужих стран. У нас крестьяне за всю жизнь даже в соседней губернии не всегда могли побывать и ничего, не замечали, что чего-то лишены. Когда глобальную финансовую систему начнет лихорадить по малейшим поводам, а страны развяжут торговые войны за возвращение средств производства, уезжать далеко от дома покажется не лучшей идеей.

К-вирус выбил табуретку из-под ног экономики впечатлений — глобализацию. Прервалось сообщение между странами, а чуть позже экономический коллапс для жителей многих стран сделает туризм недоступной роскошью. Журнальчики, Ивановы-Фарберы и хипстерские книжные, типа «Фаланстера»? Обречены, как и любая бумага, если только на ее поддержку власть не тратится на прямую. Туда им и дорога, в ад — информацию следует переводить в цифру и оставлять свободный доступ. Крафтовые заведения? Вряд ли они переживут период изоляции, а потом еще и конкуренцию с монополистами. Отдельно пострадают новые кочевники и любители сдавать квартиры и жить на ренту где-нибудь в тропиках. Я с большим скепсисом отношусь к псевдосоциологической теории поколений, но сейчас вполне довольна, что путинское поколение, они же зумеры, пройдут боевое крещение, подобное нашим девяностым: голод, гречка, тревожные страхи за близких, бандиты, отключения электричества. Глядишь, успеют хлебнуть половник отрезвляющей реальности. А то, как не в России родились, право же. Мы с вами недавно уже играли в евреев. Помните, какой мультикультурализм царил в Византии и крупных осколках Западной Римской империи? Куда все это делось к V-VI вв.?

Тем более смешны советы о том, как саморазвиваться на карантине, как провести время с пользой и толком. Никак. Попытаться ужать побольше тушенки — вот и польза, и толк. Они долго не могли поверить, что обстоятельства поломали старую модель потребления вдоль и поперек. И вот мы видим отчетливые очертания шестого техноуклада, о котором говорил Переслегин. Само собой, он явился к нам не сразу из ниоткуда. Были и предшествующие явления: сервисы онлайн-доставки, работа на удаленке, субкультура хикканов. Даже движение выживанов, взрощенное на книжках серии «Метро» и «Сталкер», — антагонистично по отношению к сложившейся экономике впечатлений. Знания, имеющие утилитарно-прикладную ценность, были редкостью, зато у всех в активе значились тренинги и курсы повышения квалификации, которые требовались для формирования имиджа и получения социального престижа в рамках богемной или профессиональной тусовки.

Не следует ожидать, что смена уклада произойдет мгновенно. Это процесс долгий и неоднородный для разных стран. Очевидно, что после к-вируса произойдет отскок на прежние позиции, однако главное уже произошло — мы осознали, что альтернатива нужна, и что она возможна. Случившееся землетрясение указывает на начало масштабных тектонических сдвигов. При этом как минимум переходная стадия может быть охарактеризована как «Новое средневековье», о чем мы уже неоднократно писали.

Первая фаза — это всегда революция ценностная, культурная. После того, как былые идеи, модели и правила высмеяны, обесценены и обнулены, можно навязать что-то новое. И оно примет форму, станет новым желанием, новой жаждой на сколько-то десятилетий. Да, необходима также и техническая революция, поскольку на данный момент эпоха микропроцессоров практически уперлась в потолок развития. Ну так и мы должны возжелать преодолеть этот барьер вместо того, чтобы экстенсивно наращивать производство и менять девятый айфон на десятый.

Обнадеживает еще и то, что государствам (особенно нашему) потребуется решать много других важных задач, кроме как отслеживать и наказывать фрондирующих творцов. Этой передышки может хватить для того, чтобы у нас закрепилась хотя бы тонюсенькая прослойка стилистически иных авторов. До конца года будет твориться такой бардак, что, несмотря на карантин и опиздюливание дубинками за выход из подъезда без QR-кода на рукаве, мы будем очень и очень свободны во всем остальном. Ради этого можно не спать по ночам. До тех пор, мальчики и девочки, пока вы не постите ужасные фейки про к-вирус, конечно же. За это уже хотят давать пятюню — сразу отъедете на соседнюю шхонку к блогеру Синице.

Я не буду никому ничего советовать, но скажу так: в этих буйных водах всегда найдется дело для опытных корсаров. Поэтому я возвращаюсь.

Tags: Авангард, Коронавирус, Пандемия, Прогресс, Технологический уклад, Туризм, Экономика впечатлений