И снова третье сентября
Настало третье сентября, и я не вижу смысла писать ни про что иное, кроме как про расползающиеся мемы с Шуфутинским и его песенкой, посвященной сегодняшнему дню. Все-таки, мемология — точная наука.
Собственно, о чем речь? В далеком 1993 году Михаил Шуфутинский, звезда шансона и блатняка, записал совершенно ему не свойственную песню. Над созданием «Третьего сентября» работал знакомый всем, кто пережил девяностые, дуэт Игоря Николаева и Игоря Крутого. Песню эту они написали для другого исполнителя, но там что-то не сложилось, и ее оперативно застолбил Шуфутинский. Над оранжировкой работал звукорежиссер Евгений Кобылянский, который обслуживал в принципе всю нашу эстраду. Он работал с Григорием Лепсом, Аллой Пугачёвой, Ольгой Кормухиной, Ириной Аллегровой, Валерием Леонтьевым, Лаймой Вайкуле, Филиппом Киркоровым и Тамарой Гвердцители.
В 2011 году впервые промелькнул мем, сравнивающий нашего родного Шуфика и рэпера Рика Росса. Медленно набирая обороты, пошло-поехало, и сталось так, что уже несколько лет кряду соцсети не обходятся без масштабного флешмоба третьего сентября. Народная масса слипается в каком-то безоговорочном порыве единомыслия и любви к Шафутинскому.
Наши СМИ пытались разобраться в феномене популярности этой песни в соцсетях. Пару часов назад газетенка МК даже выпустила свое исследование, обнажив скудоумие и умственную нищету перед такой великой дисциплиной, как мемология.
Сам Шуфик в интервью объяснил лучше (кстати на волне популярности он стал брать за выступление на корпоративах третьего сентября чуточку больше, чем обычно):
«Потому что я её так спел хорошо. Понятно почему. Нет другой такой песни-то. Новогодние есть с минутами: «Пять минут, пять минут». А вот других песен про 3 сентября или, допустим, про 5 мая я не помню. Я вообще-то живу в Интернете, как и все нормальные современные люди. Просматриваю разные страницы, разные сайты. Эта волна постепенно нарастала. Мне кажется, она ещё не достигла своего апогея. Но она сегодня занимает значительное место в эфирах радиостанций, в репертуарах исполнителей разных ночных клубов. Я точно знаю, что эту песню очень много играют и поют. Это потрясающая реклама, за которую я ничего никому не должен. Мне кажется, это замечательно. Если об этом говорят, значит, для людей это значит что-то. Если говорят много, значит, для них это много значит. А что может быть приятнее для исполнителя, чем когда песня, которую он спел, стала популярной и любимой, о ней постоянно говорят и придумывают шутки, сочиняют какие-то истории».
Верно, благодаря песне третье сентября, дата с нулевым смыслом, приобретает какую-то значимость. Я пару раз видела эту песню в обойме с другими исполнителями, которые все вместе образовывали песенную панихиду по ушедшему лету. Там еще был Дельфин и какие-то новомодные рэп-певцы, слушать которых я не стану даже ради науки. Однако одной хронологической привязки мало. И почему песня всплыла только двадцать лет спустя после своего создания?
Моя смелая теория гласит, что эта сетевая акция является разрешением эдипова комплекса для поколения девяностых. Когда мы росли, какая музыка была вокруг нас? В большинстве случаев наши родители слушали блатняк и эстрадную попсу. Матери тяготели к кремлевским гала-концертам, отцы — к репертуару радио «Шансон». И если эстраду я как-то терпела, то этот ужас про Бутырку и «над нашей зоной пролетают журавли» резал по живому. Круг, Шуфутинский, Лесоповал, куча каких-то разномастных мужиков, воспевающих тюрьмы и сходняки.
Долгое время преобладало мнение о том, что наш коллективный батя обладает отстойным вкусом. От предков следовало основательно дистанцироваться через свою культуру, не в последнюю очередь музыкальную. Кто-то слушал Scooter, кто-то — кислотную электронику, кто-то — русский рок, а кто-то — нормальный рок. Все более-менее сходились во мнении, что рэп суть кал, но почему-то эта максима пала под натиском новых поколений одной из первых. А потом накатила взрослая жизнь. Работа, семьи, дети, кредиты, остеопороз, трихомонады. И отношение к родителям, которых мы знали только взрослыми (а потому прежде не имели с ними общего языка), начало выравниваться. К тому же детство становится местом для убегания в прошлое, и большинство все-таки находят там надежное убежище от жестокости настоящего.
Пользователи соцсетей лукавят, когда превозносят Шуфика за эту песню. Как уже было сказано, это не его стиль и не его основной репертуар. Это мелодраматический медляк, который некоторые критики даже сравнивают с битловским Yesterday. Самое выносимое произведение Шуфутинского для наших травмированных ушей. Именно эту песню проще всего ассимилировать. На самом деле это песня в духе Пугачевой и Михайлова, но из-за шутки провидения она оказалась в репертуаре одного из самых одиозных исполнителей нашего детства. Что характерно, Высоцкий, Галич, Окуджава и другие барды уже практически вытеснены на обочину. Через поколение там окажутся авторы шансона, а через два — русский рок. У нас в голове всегда две музыки: одна как травма детства и другая как протест против нее.
С точки зрения мемологии, массовый репост Шуфика говорит о вступлении поколения девяностых в пору зрелости. И о готовности принять эту роль. Учитывая, что нам удалось так или иначе переварить даже шансон, то все остальные аспекты девяностых пойдут значительно легче. А это означает, что Путин и кремлины в какой-то момент не смогут давить на любимую незаживающую рану — на девяностые.
Вот распинался Пыня о девяностых в недавном обращении по поводу пенсионной реформы, и что? Пожилых эта заезжая пластинка уже начала доставать. Мое поколение скорее вспомнит чипсы по семь рублей и какие-то странные ржавые металлические бляшки в форме буквы Е. А подрастанты и вовсе относятся со скепсисом, выраженном в песенке Монеточки: «В девяностые люди убивали друг друга, и все бегали абсолютно голые». Причем ее клип пародирует балабановского «Брата» — святейшую корову девяностых.
Будем считать, что я тоже поучаствовала во флэшмобе. Сперва хотела как-то этого избежать, но потом решила принять свою судьбу и броситься на острия копий. Жизнь меня помотала, и я просто пытаюсь понять, что со мной происходит, и зачем я ставлю Шуфика.
